C Новым Годом!

ДЕКАБРЬ
стихи в Деревне Creativы в декабре 2005
.

I
Небрежность рассекает звуки,
Наотмашь бьет больною фразой
Как жаль, что думы близоруки
В своих хождениях напрасных

Как жаль, что не скажи, не точно
А то, что точно, то не мимо
И падает пробитой строчка
С лицом растерянного мима.

И падают стихи под ноги
Идущих, знающих, как надо
Но снова прорастают строки,
Перерастая безвозвратность…
…………………………….

II
Ты заставляешь плакать камни
И танцевать огонь в поленьях
И ветер, ободрав колени,
Сдувает слов непониманье

Обычных тем, и тех, что между
Обычных буден …Просто будишь
Все то, что спит за недоверьем
И настежь двери…Плакать будешь

Со мной и песней? Стало тихо
И на листок ложатся фразы:
Как жаль, что думы близоруки
В своих хождениях напрасных.
(с) Леший

.

***
Разогнаны музы
По тёмным углам,
И музовы узы
Я рву пополам.
О, сколько терпенья
Уж отдано им!
И слез умиленья
К печалям глухим.
Растрачена нежность
В беспутной строке…
Приму неизбежность –
У них на крюке.
Наркотиком впрыснут
Поэзии яд,
О музах все мысли
Недели подряд.
О, где же вы музы?
По тёмным углам?
Скрепим наши узы;
Эй, где же вы там?

02.12.2005
(с) killer

.

Пересмешнику с укоризной

Нам Бог даёт намётки и зачатки -
Зачатки дара и намётки слов.
А мы должны вскопать поглубже грядки,
Чтоб что-то там взрастало из основ.

Но, от того ль, что дни уж слишком кратки,
А может мы в плену у глупых снов,
Хороним мы таланты и задатки,
И сей финал, увы, давно не нов.

Вот и средь нас, обидевшись на что-то,
Есть те, кто отказался от полёта,
От права быть садовником души.

О нет, мой друг, помедли, не спеши!
Уйдя, не жди хорошего итога,
Ведь ты идёшь, по сути, против Бога!
(с) Таракан

.

***
на детском берегу залива
у ног прохладного лимана
я жду весеннего прилива
хотя зима теперь по плану

но это не меняет роли
есть в этом некое значенье
улучшит вкус щепотка соли
зимы суровой без сомненья…

на мир смотреть глазами моря
из глубины его взирая
и волноваться с ветром споря
пленительно с судьбой играя…
30.11.05


стремительно несутся волны
и разбиваются о годы
мгновеньев ударяют тонны
по струнам ветреной погоды

смещаются минуты влево
а дни уносятся направо
туда-сюда скользит напевом
волнующая жизнь упрямо…

до пены взбитые мгновенья
звучат мелодией прибоя…
от точки своего рожденья
до точки своего покоя…
01.12.05


до пены взбитые мгновенья
рекут без видимых причин
хмельные брызги вдохновенья
из глубины мирских пучин

взболтнулось море несказанно
перевернуло всё вверх дном
само при этом как ни странно
осталось где-то за бортом

пенноречивое созданье
рождённое из глубины
дитя Любви l’amour коханья
на гребне вздыбленной волны

белеет одинокой пеной
на фоне неба голубом
и в буре необыкновенной
мечтает раствориться в нём…
06.12.05
(с) Мура

.

***
Когда в бесчисленных кострах
Я вижу звёздное мерцанье,
Меня охватывает страх
Овцы, ведомой на закланье.

Перед великой пустотой
Так всё нелепо и ничтожно,
И перед этой красотой
Не преклониться невозможно.

Там звёзд туманы не спеша
Свои закручивают космы,
Трепещет бедная душа,
Безмолвно впитывая космос.

И обретает тишина,
Что не дано ей от природы -
Звучит хоралами она,
Колебля стрельчатые своды.

А я лежу в стогу один -
Вселенной трепетный создатель,
Я - этой бездны господин
И благодарный созерцатель.
(с) Таракан

.

мерзкие ангелы

Потянуло что-то холодом
Из открытого окна.
Это чьи же глотки воют там,
Где была вчера луна?

Распластались крылья белые,
Тени пали на траву.
Что ж они, мой бог, наделали -
Заслонили синеву.

Заслонили солнце красное,
С крыльев сыплет белый пух.
Это ангелы напраслину
Насылают на мой дух.

Отравляют сердце бедное,
Обещают райский сад.
До чего же они вредные -
Хуже чёрта во сто крат!
(с) Таракан

.

***
Мы ходили туда, где цветут ковыли,
Где горячие ветры пропахли полынью,
И под белой луной мы купались в пыли,
И сердца очищали полуденной синью.

Окунались в туман, и на жёлтой реке
Мы меняли коней посреди переправы,
И всегда, и везде были мы налегке,
И всегда, и во всём оставались мы правы.

Это было когда - не припомню уже,
Серый жизни туман застилает мне очи.
Растерял я друзей на крутом вираже
Ослеплённый глухой непроглядностью ночи.

Вот и выпито всё золотое вино
И цветные бокалы разбиты на счастье.
Говорят, будто жизнь - это просто кино,
И не в нашей её изменить, будто, власти.

Отчего же тогда приступает печаль,
Будто что-то не так, будто можно иначе.
И чего-то я жду, и чего-то мне жаль,
И душа отчего-то смеётся и плачет.
(с) Таракан

.

***
Еловой лапой
На снегу
Мазки для будущей картины
Из льда и неба.
На бегу
Я рву оковы паутины
Страстей и дум
Бессонных снов
О лете
И весенних далях
Но лишь замёрзну до основ
Смогу потом я нежно таять.
(с) Croon

.

Почти без слов

Три месяца молчу, и вот итог-
Теперь не сочиню и пару строк.
Забыты все красивые слова,
Осталась от поэта лишь молва.

Остался зимний вечер за окном,
И памяти усталый метроном
Качает и качает головой,
Заботливый, наивный и немой.

Он счёт моим сомнениям ведёт,
Надеется, наступит Новый год,
Закружится под небом голова
И вспомнятся забытые слова.
(с) Пересмешник

.

Год собаки

Реже споры и всё чаще драки…
Меньше любим и больнее бьём…
Видно наступает Год Собаки
Брызжущим слюною декабрём.

Пёсий рык стоит на всей планете,
С ним – мышиный писк, кошачий мяв…
Каждый тщится столбик свой пометить,
Поэффектней лапку приподняв.

В миг, когда от слёз дрожат коленки,
Или травит душу злой вопрос,
Человек – встаёт на четвереньки,
Некрасиво сморщив чуткий нос.

И грызутся гомо-сапиЕнсы
Подло и расчётливо хитро
За друзей, за истину, за песни,
За любовь, за разум, за добро.

Все попытки оправдать – нелепы.
Правых – нету, все здесь неправЫ.
Наши Боги – оказались слепы.
Рыба – загнивает с головы.

Вывернуто – логики запястье.
Выпачкан злорадством – светлый смех.
Истина – растерзана на части.
А любовь – оттрахана при всех.

Не хватило – мудрости крысиной,
Зато зла – хватает с головой!
В воздухе воняет мокрой псиной,
И звучит с помойки мрачный вой…

Вот таки-сякие негативы…
Вот такой безрадостный компот…
Ерунда, ведь главное – все живы…
Закругляйтесь братцы… Новый Год!

…На улыбки заменив оскалы.
Выпустив кишки у всех врагов,
Мы поднимем радостно бокалы,
Выдирая шерсть между зубов…
(с) constructor

.

Собака рыжая

И встретит нас пёс рыжий у ворот,
Но это будет только в феврале,
А до того - петух всё унесёт,
Что не было и было на столе.

Да, в этот год он славно погулял:
По всем дворам "пустили петуха",
Париж пылал и Новый Орлеан,
Да и в Москве творилась чепуха.

Дрались парламентарьи-кочетА,
Давали "петуха" вовсю артисты,
Но мы ведь не боимся ни черта,
И все в душе, как будто, оптимисты.

Лохматый пёс нас встретит у ворот,
В пустую руку носом мокрым ткнётся,
И к лучшей жизни тех он поведёт,
Кто от него, шутя, не отмахнётся.

Тот пёс, он чуем чует, и бежит,
Туда, где стол накрыт, где жарят мясо,
Он бескорыстен, предан, деловит,
Клыки его остры и лает басом.

Он раненых в санчасти доставлял,
Ловил он нарушителей границы,
Но только орденов не получал,
И звёздочек в погоны и петлицы.

Он просто так работал, задарма,
За миску супа, из заботы к ближним,
И часто била жизнь его сама,
Он на неё за это не обижен.

Умеет он прощать всё, сукин сын,
Нам у него, пожалуй, поучиться,
И не рычать без видимых причин,
А уж рычать - так не взирать на лица.

Собака - друг, ты это не забудь,
Найдёт дорогу при любом ненастьи,
Ты угости собаку чем-нибудь,
Иди за ней, и может выйдешь к счастью!
(с) Матроскин

.

***
Переверните лист скорей,
Ведь год закончился.
Придётся на год стать мудрей,
Хоть и не хочется.

Простите боль друзьям своим,
То - дело прошлое.
Скажите вы спасибо им
За всё хорошее.

И все желания тотчас
Пускай исполнятся,
А дни, печальные для вас,
Уже не вспомнятся.

У новогоднего стола
Желаю встретиться.
Пусть будет первого числа
С утра полегче вам.

Пусть будет много добрых лиц,
Бокалы пенятся.
Переверните новый лист,
И всё изменится.
(с) Таракан

.

конспект гекзаметром из греческой мифологии
(c) Bulb

.
РОЖДЕНИЕ БОГОВ

ХАОС

Хаос всегда и везде беспричинный бескрайний и вечный.
Мощи безмерный запас, время не знает здесь счёт.
Он прародитель богов, что клубятся в свободном движенье,
Плотность меняя свою, могут огромными стать.
Только однажды Эрос прикоснулся к божественной Гее,
Вспышка от встречи была, Тартар свидетелем стал.
Понт оказался вблизи, погасил эту грозную вспышку.
Никта и мрачный Эреб света познали восторг.
Боги явив красоту, сотворить новый мир захотели,
Хаос основой признать, в нём лишь себя изменить -
Тартар вобрал в себя твердь, на поверхности власть взяла Гея,
Понт проявился водой, морем у суши прилёг.
Никта с Эребом, две тьмы, породили детей лучезарных:
Дочку Гемеру – как день, сына Эфира – как свет.
Свет разливается днём, и от света у Геи родилось
Небо - лазурный Уран, мужем он стал для неё.
Гея с Ураном на свет породили двенадцать титанов:
Шесть сыновей удалых, шесть, им подстать, дочерей.
Старший титан – Океан, на богине Тефиде женился,
Правя стихией воды, дружно с Тефидой живёт.
Гиперион – тоже сын, из титанов Урану всех ближе.
С Тейей, родивши детей, в небо всех трёх поместил.
Гелиос-Солнце там – днём, а Селена-Луна – в небе ночью,
Эос-Заря по утрам на горизонте встаёт.
Мужу Астрею – Заря, народила и звёзды, и ветры.
Звёзды на небе горят, ветры живут над землёй.
Эвра жилище – Восток, у Борея холодного – Север,
С Юга летит тёплый Нот, с Запада – влажный Эфир.
Властный Уран разозлён, – у жены три циклопа родились:
Бронт и Стероп, третий Арт – боги войны и грозы,
Три великана затем – безобразные гекатонхейры, –
Спрятать Уран повелел в Тартар страшилищ-детей.
Гея, титанов созвав, повела разговор о циклопах,
Братьям просила помочь, злобу Урана пресечь.
Пятеро, верных отцу, не одобрили эту затею.
Крон, посягая на власть, серпом отца оскопил.
Крови Урана поток превращался в божеств тёмной ночи:
Месть-Немисида всплыла, следом Эрида – раздор.
Ложью Апата течёт, гибелью – алчные Керы,
Сном проявился – Гипнос, Танатос – смерти гонцом.

ЗЕВС

Крон власть отца захватив, от детей ту же участь предвидел, –
Всех он младенцев глотал, лишь появлялись на свет:
Гестия, Гера, Аид, Посейдон и Деметра родились, –
Рея, жена, вся в слезах: муж всех детей проглотил.
Рея на хитрость пошла, что ей мать и отец подсказали, –
Нужно ребёнка родить, скрывшись на острове Крит.
Зевс был в пещере рождён; Адрестея с Идеей, две нимфы,
Нежно дитя берегли, – камень же Крон проглотил.
Вскормлен был Зевс молоком Амалфеи-козы, также мёдом,
Что лишь на Дикте-горе пчёлы могли собирать.
Только заплачет малыш, охранявшие Зевса куреты,
Били мечами о щит, плач не услышал бы Крон.
Крепок, красив вырос Зевс, подчинил своей воле отца он, –
Крон, изрыгая детей, всех их на свет возвратил.
Зевс, объявляя войну, недовольный правленьем титанов,
Сел на высокий Олимп, власти верховной оплот.
Мудрый седой Океан, собирая огромное войско,
Против титанов пошёл, сторону Зевса приняв.
Молний разряды и гром, что циклопы Олимпу ковали,
Зевс на титанов метал, шёл этот бой десять лет.
Геи совет принял Зевс, великанов к Олимпу приставить,
Те, защищая Олимп, скалы кидали врагам.
Силу титанов сломив, великаны сковали их в цепи, –
Пленникам в Тартаре быть, к ним беспощаден был Зевс.
Гея, жалея детей, наказание суровым считала.
Тартара в брак завлекла, чудище чтобы родить.
Страшный стоглавый Тифон поднимался на бой против Зевса,
Камни дробил его шаг, рвался из пастей огонь.
Смело в бой ринулся Зевс, его молнии пламя рождали,
Пепел сожженных голов падал завесой густой.
Рухнул безглавым Тифон, и в песке раскалённом дымился,
Тушу в стеклянном мешке Зевс в преисподнюю сверг.
Этну-гору шевеля, временами Тифон содрогался,
Лаву с огнём извергал, жерлом вулкана дыша.
В браке с Эхидной-змеёй, породил двухголового Орфа,
Адского Цербера-пса, полчища гидр и химер.
Зевс – повелитель небес, утвердился верховным владыкой,
В море взял власть Посейдон, в царстве подземном – Аид.
Землю не стали делить, на поверхности властвует Гея,
Праздновал Зевс торжество, славный устроил он пир.

ОЛИМП

Зевс выбрал Геру женой, утверждая величие Олимпа,
Много он жен поменял, после Метиды хмельной –
Он и к Фемиде остыл, и Фетиду отправил на Землю, –
Ту, что могла породить сына на смену ему.
Зевс, повелитель небес, на Олимпе гостей принимает,
В свите его – Аполлон, главный помощник царю.
Здесь быстрокрылый Гермес и посланница Геры – Ирида,
Стражницы, Оры, у врат царства покой берегут.
Неба безмерного высь над Олимпом от звёзд золотая,
Вечное лето вокруг, воздух прозрачен и чист.
Ниже идут облака, закрывая далёкую землю,
Где уже люди живут, смертное племя богов.
Лучший для Зевса чертог возведён был умельцем Гефестом, –
Мастер себя превзошел, выковав царственный трон.
Свита у Зевса росла, и богиня победы здесь Ника,
Так же Эйрена – залог мирных решений она.
Гера, блистая красой, горделиво ступает ко трону,
Зевс, почитая жену, царский проводит приём:
Боги смакуют нектар и в амброзии толк понимают,
Геба разносит еду, выпить нальёт Ганимед.
Юные музы поют, в хороводах хариты танцуют,
Боги решают дела, судьбы людей в их руках.
Зевс, утверждая закон, отправляет на землю подарки,
Зла есть сосуд и добра, царь в них подарки хранит.
Горе нарушить закон, поднимаются брови у Зевса,
Волосы дыбом встают, молнии шлёт он и гром.
Если ж закон соблюдён, под защиту царя попадаешь –
Весел его разговор, всех одарить он готов.
Есть у Фемиды весы, – выполняя решения Зевса,
Сверится с ними она, чтобы закон провести.
А наблюдатель – Дикэ, в правосудие строго вникает,
Только заметит обман, Зевсу доложит тот час.
Мойры, богини судьбы, всех с рождения судьбой наделяют:
Жребий Лахесис даёт, Клото прядёт жизни нить,
В свиток заносится всё, что досталось, богиней Атропос –
Неумолимы они – мойры, судьбу предсказав.
Счастье дарует Тюхэ, у неё чудный рог Амалфеи,
Сколько богиня ни льёт, рог изобилия полн.
Сразу считай, повезло, коль Тюхе на пути своём встретил,
Просто шутя одарит, славное будет житьё!

ПОСЕЙДОН

В тёмной пучине морской Посейдона дворец величавый.
Царь со трезубцем в руке грозно на троне сидит.
Если рукою махнёт, на поверхности волны вскипают,
Если же топнет ногой, то содрогнётся земля.
Иль в колеснице стоит и свирепыми правит конями,
Волны бегут от него, в скалы прибрежные бьют.
Царь успокоит их бег – простирая трезубец над морем, –
Зеркалом станет вода, кромкой – у берега след.
У Посейдона жена – Амфитрита, из рода Нерея,
Трудно такую жену было царю получить,
Как-то увидел её – у воды средь подруг танцевала,
Страстию к ней воспылал, как и предвидел Нерей.
Старец укрыл свою дочь у титана, что держит свод неба, –
Атлас её охранял, крепостью стал его дом.
Не потому ли Дельфин, в небесах оказался созвездьем,
Что Посейдону помог Атласа дом отыскать.
Мчался туда Посейдон ненаглядную деву увидеть,
Жемчугом всю осыпал, синей волной чаровал.
Не отказалась она, согласилась и стала царицей,
В Эгах на троне блистать, лишь с одобрения отца.
Сын их могучий Тритон, как ребёнок на дне забавлялся,
Раковин звук извлекал, бури рождал из глубин.
Бури смирял Посейдон, в колеснице по морю промчавшись,
Дивных коней его бег пеной гасил гребни волн.
Вещий морской тесть Нерей, сокровенных хранитель обрядов,
Мягок, покладист к царю, много детей он взрастил.
Дочек его пятьдесят, вереницами плавают в море,
Помощь получит моряк, коль повстречает он их.
В море есть старец, Протей, превращаться в животных он может,
В рыб непомерно больших, может чудовищем стать,
Вещий, но слабый старик, и застигнуть врасплох его можно,
Крепко его ухвати, спрашивай, что тебя ждёт.
Главк – прорицатель царя, покровитель работников моря,
Выручит он моряков, рыбу пошлёт рыбакам.
Если всплывёт из глубин, то откроет о будущем тайну,
Мудрый совет людям даст, знанием их наделит.
Где же седой Океан проживает вне власти от Зевса? -
Сердце в покое храня, он обтекает весь мир.
Тысячи – три сыновей, дочерей его столько ж примерно,
Поят всю землю водой, радость дают всем живым.

АИД

Мрачен Аид под землёй, получивший по жребию Тартар.
Царство своё бережет, властию тьмы наделён,
Входы туда в тех местах, где расщелин провалы бездонны,
Реки по царству текут, в них колдовская вода.
Водами Стикса-реки, как священными, боги клянутся,
Злобный бурлящий Коцит в безднах расщелин ревёт,
Тени умерших людей, увядая над ними мелькают,
Ищут чего-то они, – но безнадежен сей мир.
Жажда забвения теней утоляется водами Леты,
Бледный тюльпан Асфодел, густо растёт у реки.
Смрад источает цветок, помогая забвенью былого,
Умерших, пёс сторожит, Цербер о трёх головах.
Старый Харон на реке, перевозит усопшие души,
В лодке умело гребёт, правит рулём Ахеронт.
Чёрною птицей зовут, эту реку – иль всадником смерти,
Плача, стенаний река, служит надёжно царю.
Редко с Аидом жена, Персефона на царственном троне,
Но постоянно при нём мести Эриний отряд.
Змеи в руках их, бичи, не дают ни минуты покоя
Жертвам греховным своим, души в клочки они рвут.
Держит судейство Аид – Радаманта и Миноса, судей,
Таната – бога с мечом, с крыльями в мощных плечах.
Холодом веет от крыл, когда он навещает больного,
Срежет мечом прядь волос, душу с собой унесёт.
Алчные Керы из тьмы вылетают к разгарам сражений,
Крови горячей испить, воинов смерти предать.
Жадно пьют алую кровь, вырывая сметённые души,
Страшные то божества, кровью они рождены.
Ночью из царства теней приведение Эмпуса крадётся
Ноги осла у него, губы присоски – кровь пить.
Ламия, схожая с ним, на охоту выходит ночную,
Спящих младенцев крадёт из колыбелек она.
Ужасы сеет в ночи трехголовая ведьма – Геката,
Пара её тонких ног держит трезубец из тел.
Трупы из свежих могил со стигийскими псами копает,
Чавкает ведьма, урчит, кости из пастей плюёт.
В царстве подземном Гипнос, обитая, летает на крыльях,
Маковый жезл у него, что погружает всех в сон.
Даже верховный царь-Зевс – громовержец, и тот засыпает,
Если коснётся Гипнос жезлом до царских очей.

ГЕРА

Зелья Метиды испив, из утробы исторг детей Кронос.
Рея несчастных детей сразу лечить начала.
Геру забрал Океан и с Тефидой, женой, воспитали.
Выросла Гера у них необычайной красы.
Зевс в колеснице летел по эфира дороге однажды, –
Утром дорога лежит в небе полоской огня.
Геру увидев внизу, из коляски к красавице спрыгнул,
Встречи свидетель – Эрос, страстью зажёг их сердца.
Тайная Геры любовь вне закона тянулась столетия,
Нимфа Фетида тогда Зевсу женою была.
Бог Прометей предсказал про сверженье царя на Олимпе,
Сына Фетида родив, вырастит сменой царю.
Боги решили сослать поскорее Фетиду на Землю,
Замуж Пелею отдав, Геру на трон возвести.
Пышная свадьба была, ослепительно светская Гера
Всех поразила гостей яркой своей красотой.
Дивные кудри её ниспадали волной золотою,
Очи сверкания полны, кожа – нежнейший атлас.
Линии бёдер, грудей – очертаний плодов нежно-спелых.
Глаз не могли отвести гости от Зевса жены.
Гере подарки несли, восседавшей на царственном троне.
Счастлива Гера была и благодарно мила.
Гея-земля для неё золотые плоды подносила,
Вырастив яблоню в дар – как плодородия знак.
Гера, взойдя на Олимп, своенравной царицею стала,
Грозную бурю пошлёт, правит движением туч.
Боги любуются ей, почитают величье царицы.
Тучегонитель-царь Зевс, тоже потворствует ей.
Всё ж на советах богов, не настойчива в спорах царица,
Гнев вызывая царя, сразу замолкнуть спешит.
Помнит, висела она на цепях золотых над Землёю,
Ноги в тяжёлых тисках, Геру наказывал Зевс.
Но, протестуя, она, как-то сделала горе-попытку,
Сына без Зевса родить, в чём себе муку нашла.
Страшным родился Гефест, неудачным ей виделся сыном.
Сбросила вниз в Океан Гера младенца со зла.
Много несчастий и бед на царицу Олимпа валилось,
Редко, кто кары избег, встав у неё на пути.
Гера, как фурия мчась в колеснице, сметает преграды,
Двух говорящих коней держит, чтоб новости знать.

ИО

Дочку Иноха, царя, повстречал как-то Зевс на поляне.
Вмиг полюбил он Ио, деву сумел обольстить.
Белой коровой держал, от супруги ревнивой скрывая.
Но, к сожаленью, не спас, Гера подлог поняла.
Просьбе жены отказать не посмел громовержец смущённый, –
Белую тёлку Ио царственной Гере отдал.
Глаз не велела смыкать великану стоокому Гера.
Аргус ночами не спал, он был в охране Ио.
Как же Ио тяжело, бессловесной страдалице, было,
Призванный Зевсом Гермес прибыл царевну спасти.
Аргуса он усыпил, на свирели играя волшебной.
Спящему голову снёс, выхватив согнутый меч.
В бегстве Ио омрачал, полетевший за ней следом слепень .
Геры посланник – жесток, тёлку безжалостно гнал.
Мучил царевну Ио, ядовитое жало вонзая,
"Можно в Египте спастись", - ей подсказал Прометей.
Зевс лишь Египте сумел возвратить прежний облик царевне,
Сына, Эпафа, родив, здесь и осталась Ио.
Первым царем вырос сын, поколения героев основой –
Так величайший герой – правнук Геракл в том числе.

ЛЕТО

Лето отца предала, побеждённого Коя – титана, –
В Зевса влюбилась она и от него зачала.
Геры проклятье и гнев над беременной Летой простёрлись,
Не было мест на земле, где могла Лето родить.
Мчался за Летой Пифон по велению грозной царицы,
Злобный дракон был готов Лету живьём проглотить.
Прыгнула в море она, поплыла на блуждающий остров.
Делос её будто ждал, чтобы дать Лете приют.
Стопоры – чудо столбы из морской вдруг пучины поднялись,
Сразу как Лето взошла, остров незыблемым стал.
Чайки гортанно привет посылали, богиню встречая,
Ту, что хотела детей, Зевсу во славу родить.
Лучшие между богинь: Амфитрита, Фимида и Рея
Прибыли Лете помочь, роды богини принять.
Девять дней роды текли, не пускала Илифию Гера,
За ожерелье богинь, лишь повитуха пришла.
Первым рождён Аполлон – и природа вокруг просияла,
Склоны покрыли цветы, пик горы Кинт засверкал.
Сад появился, когда Артемида-богиня родилась,
Всё ликовало вокруг, пили за здравие нектар.

АПОЛЛОН

Воином став, Аполлон распалился сразиться с Пифоном,
Змею за мать отомстить, смерти злодея предать.
Шёл, на кифаре играл, за плечами из золота стрелы
Туго набиты в колчан, сбоку серебряный лук.
Вскоре ущелья достиг, разыскал Аполлон логовище,
Где, просыпаясь Пифон, громко и смрадно дышал.
В пене потока туман зарождался и прятал злодея,
Как перелив чешуи змей из него выползал.
Воин змей окружен, и кольцо начинало сжиматься.
Тяжестью тела Пифон, скалы сдвигал на бойца.,
Пасть широко распахнул, обнажив смертоносные зубы –
Голову поднял Пифон, ужас желая вселить.
Лишь на секунду застыл, не увидев испуга у жертвы,
Смело стоял Аполлон, змея готовый сразить,
Звон тетивы прозвучал, полетела стрела в пасть Пифона,
Вышла она между глаз, змею весь мозг размозжив
Песню победную пел, Аполлон на кифаре играя,
Тело Пифона зарыл, в Дельфах оракул создал.
Крита ладью моряков, как звезда, он привёл в гавань Крисы. –
Стали жрецами они, Зевсу во славу служить.
Юный проказник Эрот, оказался свидетелем мести,
Видел, как змея убив, гордым стоял Аполлон.
Воин тогда пошутил, посчитав золотою игрушкой
Лук, что держал бог любви, этим обидев юнца.

ДАФНА

Тотчас Эрот улетел, золотыми крылами сверкая,
Домом его был Парнас, стрелы там прятал малыш.
Первым пронзён Аполлон, захотел он любви бесконечной.
Дафну, пронзая стрелой, ненависть вызвал Эрот.
Встретив её Аполлон, воспылал вдруг безудержной страстью,
Но лишь хотел подойти, нимфа пустилась бежать.
Как ни молил он её, не хотела знакомства с ним Дафна,
Но попросила отца, чтоб от поклонника спас.
Нежное тело корой покрывалось у дочки Пелея,
Руки ветвями пошли, волосы стали листвой,
Долго стоял Аполлон перед лавром, промолвив печально:
"Пусть же из веток венок будет повсюду со мной".
Лавра зелёная ветвь о погубленном чувстве кивала,
И за победу стыдясь, стал горевать Аполлон.
Зевс это дело решил, во Фессалию сына отправил.
В царстве, где правил Адмет, стал Аполлон пастухом.

АПОЛЛОН У АДМЕТА

Стадо огромное пас Аполлон восемь лет у Адмета.
Флейту себе смастерил, песни любви сочинял. –
Дикие звери лесов приходили внимать исполненью,
Серны, медведи и львы мирно бродили вокруг.
В доме Адмета тогда в благоденствии дни проходили.
Сватать невесту царю сам Аполлон помогал.
Льва и медведя запрячь в колесницу Адмет ухитрился,
Руку Алкесты за то Пелий Иолк обещал.
Вышел изгнания срок, Аполлон к себе в Дельфы вернулся.
Летом в святилище стал Зевсу во славу служить.
Только завянут цветы, на деревьях листва пожелтеет,
Он в колеснице своей к гипербореям летит.
Белые лебеди мчат колесницу на Север далёкий,
В край, где всегда лишь весна, где есть достаток во всём.
Песнями, танцами там Аполлона народ принимает
Он же наследник прямой, Кой был правителем здесь.

АПОЛЛОН И МУЗЫ

Летом спешит Аполлон в Геликон на источник священный,
Иль на Кастальский родник к югу вершины Парнас.
Девять прекраснейших муз, Мнемосины и Зевса все дочки,
Нежные песни поют, весел тогда Аполлон.
Шествуют важно они, Аполлон впереди кифаредом,
Вслед Каллиопа за ним – эпоса муза идёт,
Песни Эрато поёт о любви – подпевает Эвтерпа,
Талия, звонко смеясь, с музой шагает – Клио.
Музы трагедии шаг, Мельпомены, изящен и лёгок,
Будто танцует она у Терпсихоры балет.
Гимн сочинив и пропев, Полигимния дух поднимет,
В песнях Урания шлёт Небу и Солнцу привет.

МАРСИЙ

Зависть к себе Аполлон, у фригийского жителя вызвал,
Марсий на флейте играть мог лучше всех из людей.
Дерзкий сравниться хотел с Аполлоном, того лишь не зная -
Проклятой флейта была, - Марсий её ведь нашел...
Бросила флейту в лесу, разозлившись однажды Афина-
Ей не хотелось играть, морща при этом лицо.
Марсий играл хорошо и народ проявлял восхищенье,
В полной тиши Аполлон звуки кифары рождал.
За руки Марсий висел, с проигравшего кожу содрали,
Чтобы с богами не смел, в споры вступать человек.
Кожа у Келен висит, и под звуки от флейты танцует,
А от кифары замрёт, мерзок тот Фригии грот.

СОСТЯЗАНИЕ ПАНА С АПОЛЛОНОМ

Был и другой музыкант превзойти Аполлона мечтавший,
Пан на свирели своей думал кифару затмить.
Местом игры гору Тмол предложил Аполлону соперник.
Бог этой чудо горы стал музыкантам судьёй.
Первым играл нежный Пан на пастушьей весёлой свирели,
Звонкие звуки неслись, эхом ему вторил Тмол.
Ну а когда Аполлон золотых струн кифары коснулся,
Не было эха игре, звукам красы неземной.
Бог, восхищённый игрой, присудил Аполлону победу,
Только Мидас возражал, Фригии царственный сын.
Пана хвалил одного, пренебречь Аполлоном пытаясь.
За уши взял его бог, уши ему растянул.

СЫНОВЬЯ АЛОЭЯ

Дом Алоэя погиб из-за двух сыновей его дерзких,
От с Эфиальтом вдвоём против богов поднялись.
Оссу-гору, Пелион и Олимп громоздить собирались,
Геру с Олимпа украсть и Артемиду поймать.
Всех побеждали бойцы, захватили Ареса в сражении.
Больше двух лет просидел в медной темнице Арес.
Быстрый Гермес на руках бездыханного узника вынес,
Мёртвым Ареса назвав, братьев сумел обмануть.
Злость Алоатов росла, и они на Олимп наступали,
Всё ж Аполлона на бой с дерзкими Зевс отпустил.
Много насмешек от них Аполлон терпеливо прослушал.
Дважды натягивал лук, стрелы нашли наглецов.

АСКЛЕПИЙ

Только отмщение свершив, Аполлон поспешил к своей милой.
Но Корониду застал дома с Исхием в любви.
Молнией Зевса убит соблазнитель божественной нимфы,
В гневе стрелу Аполлон сам в Корониду спустил.
Тело изменщицы жгли, но в огне вдруг заплакал ребёнок,
Вынул его Аполлон, сына Хирону принёс.
Мудрым был этот кентавр, врачевателем признан умелым,
Много Асклепию он знаний своих передал.
Вырос Асклепий врачом, превзошел в своём деле кентавра.
Мог и умерших, порой, к жизни из смерти вернуть.
"Смерти законы попрал", – на совете богов говорили,
Молний сжигающий сноп в пепел врача обратил.
Мудрый кентавр загрустил после смерти приёмного сына,
И к добавленью всего – ранен Геракла стрелой.
В царство Аида ушёл, настрадавшись, Хирон несчастливый,
За Прометея прося, жертвою жизнь отдавал.

АРТЕМИДА

Рад Аполлон за сестру, восхищает его Артемида,
С луком всегда за спиной, с острым копьём во руке.
Днём Артемида в лесах на охоте за дичью несётся,
Стрелы летят точно в цель, лань то, олень иль кабан.
Нимфы, спеша вслед за ней, утомляются этой охотой,
Больше им нравиться быть в Дельфах всей свитой большой.
Там Аполлон кифаред вместе с музами песни слагает,
Музы играют в театр, любят водить хоровод.
Очень гордится сестрой Аполлон, эту свиту встречая,
Ростом повыше она нимф и прекраснейших муз.
Чудной своей красотой, величавостью всех поражает.
Взгляд Артемиды горит, воспламеняя восторг.
Верные брат и сестра навещают на Делосе Лето.
К матери льнут их сердца, счастлива Лето детьми.
Лето бывает с детьми на приёмах богов-олимпийцев,
Гера, себя преломив, выкажет Лете почёт.
Чтят Артемиду везде, как богиню-охотницу ценят,
Жизнь и здоровье зверей в сфере заботы её.
Рост всяких трав на земле и деревьев она улучшает,
Свадьбы, рождения детей – к радости благословит.
Гнев Артемиды жесток, от него как-то раз на охоте
Страшно погиб Актеон, сделавший пагубный шаг.
Он любопытством своим рассердил невзначай Артемиду,
Нимфы хотели тогда в гроте богиню купать.

АКТЕОН

Жарким тот выдался день для охоты в лесах Киферона.
В полдень легли отдыхать все, с кем был здесь Актеон.
Но Актеон не устал и пошёл поискать мест прохладных:
Тени платанов и мирт, ключ у истока ручья.
Пышен Гаргафии лес и украшен долиной цветущей,
Где Артемиды ручей звонко по камням журчит,
Вход есть на склоне горы, перевитый зелёной листвою,
В грот Артемиды ведёт, там отдыхала она.
В грот заглянул Актеон, зашумели испуганно нимфы,
"Скройся, – кричали, – беги", деву собою закрыв.
Гнев Артемиды в очах, как гроза поразил Актеона,
Молнии вспышкой пронзён, тут же оленем он стал.
Ветви рогов велики, заострённые уши пугливы,
Шерсти пятнистой покров всё его тело закрыл.
Зверя почуяли псы и погнали оленя свирепо,
В травле задрали его, вот как погиб Актеон.

АФИНА ПАЛЛАДА

Мойры сказали царю о рождении сына у Метис. –
Стать на Олимпе царём должен со временем сын.
Зевс, испугавшись за власть, проглотил, обольстивши богиню.
Но догадался потом, Метис в тот миг зачала.
Время прошло, голова – затрещала у Зевса от боли.
Срочно Гефеста призвал, череп велел расколоть.
Точен удар был мечом, и в раскрывшийся череп у Зевса,
Вышла Афина на свет, Зевсом рождённая дочь.
Чудо-доспехи на ней засверкали, богов поражая,
Шлем у неё золотой, крепок серебряный щит.
Кличем приветствуя всех, потрясала копьём дочка Зевса –
Будто звезда на Олимп дева Афина взошла.
Цвет её глаз голубых удивлял олимпийцев оттенком,
Мудростью вечной сиял, был отраженьем ума.
Славили царскую дочь олимпийцы, Афину Палладу,
Зевс стал счастливым отцом, сам себе дочь породив.
Дева Афина с копьём помогает героям в сраженьях,
И на советах богов мудрость Афины видна.
Славится также она, как искусная тонкая пряха,
Ткать может лучше других, случай печальный с ней был.

АРАХНА

Дочку Арахну Идмон, непрестанно хвалил за работу.
Ткани могла она ткать лёгкие словно туман.
Дочка уверилась в том, что Афины Паллады искусней,
Сможет её победить, так говорила везде.
В дом их Афина пришла, обернувшись старушкой седою,
Девушку хочет спасти, мудрый совет ей даёт:
"Дерзкие речи уйми, попроси у богини прощение.
Смертным соткать не дано то, что устроит богинь".
Пряжу из рук уронив, молодая Арахна сказала:
"Шла бы старуха домой, там наставления давай.
Видно Афина сама, состязаться со мною не хочет,
Знает, что ей победить, шансов, пожалуй, что нет".
"Здесь я! Арахна! Смотри!" – и богиня предстала пред всеми,
В полном величие своём, женщины кланялись ей.
Только Арахна тверда, состязаться по-прежнему хочет,
Взгляд был её неучтив, не уступила она.
Два покрывала соткав, положили искать в них различья:
Боги Афины мудры, в сценах Арахны – смешны.
Соком волшебной травы окропила богиня Арахну:
"Будешь висеть, будешь ткать! Будешь навек пауком!"

ГЕРМЕС

В гроте Киллены-горы, что в Аркадии Пелопоннеса,
Спал в колыбели Гермес, Зевсом и Майей рождён.
Часто младенец-Гермес из пелёнок своих вырывался,
Сделал сандалии он с крыльями, чтобы летать.
Жезл-кадуцей под рукой у младенца был как погремушка,
Чтобы его усыплять, но усыплял он других.
Мать не должна была знать об опасных проделках Гермеса,
С риском безмерным порой сын безнаказно шалил.
Лиру Гермес смастерил, колыбельку покинув однажды,
Тихо пробравшись во двор, он черепаху поймал,
Сделав из панциря щит, как опоры используя ветки,
Струны по ним протянул, лиру укрыл в колыбель.

ГЕРМЕС ПОХИЩАЕТ КОРОВ АПОЛЛОНА

Сам же проказник спешил в Македонию, ветру подобный,
Стадо там пас Аполлон в Пелопоннеских лугах.
Выкрав пятнадцать коров, к их копытам по ветке приладив,
В Пилос погнал их Гермес, не оставляя следов.
Только в Беотии он виноградарю тёлку оставил,
Чтоб о коровах молчал, тайну Гермеса хранил.
Сам же, свой вид изменив, воротился, спросил о коровах,
И проболтался старик, снова поживой прельщён.
Гнал, мол, мальчишка коров, показал направление Гермесу,
Слово своё не сдержал, тёлок чтоб двух получить.
И, разозлившись, Гермес превратил старика в острый камень,
Всем в назидание тот, хмуро стоит среди лоз.
Жертвенник сделал Гермес, двух коров предавая закланью,
Ветки с оставшихся снял, жертвенник ими укрыл.
Стадо, связав за хвосты, затащил и оставил в пещере,
Чтоб Аполлон не вошёл, сеном закрыл туда вход.
После недетских забав к матери в грот воротился,
Лёг в колыбельку свою, милым младенцем глядит.
Майя журила его, Аполлона возмездьем пугала,
Мальчик-Гермес уже знал, хитростью как победить.
Время прошло, Аполлон пробудился, увидел пропажу,
Птицу вещунью позвал, место коров указать.
В Пилос к пещере пришёл, а следы из пещеры выходят, –
В гневе решил Аполлон в гроте Гермеса найти.
Грозно к нему подошёл, о коровах велел признаваться,
Только младенец молчал – Майя кормила дитя.
Зевс рассудил их вопрос и велел сыновьям помириться,
Брату проказник Гермес лиру отдал за коров.

АРЕС

Богом войны стал Арес к огорчению Зевса и Геры.
Зевсу не нравится сын, в Тартар готов был сослать.
Дикий, свирепый Арес наслаждался лишь бойней в сраженьях,
Раны и стоны врагов – высшая радость его.
Рядом с Аресом в бою сыновья его: Деймос жестокий,
Фобас, вселяющий страх, – рубят, идут напролом.
Даже подруги у них беспощадные – злая Эрида,
С Энио, любящей кровь – им не уступят ни в чём.
Грубый, крикливый Арес, не всегда побеждает в сраженьях.
Верх над безумцем брала сила Афины ни раз.
Смертные тоже, порой, ошалевшего бога бивали,
Шансы героев росли, если Афина за них.
В схватке копьём Диомед поразил кровожадного бога.
Раненый, крикнул Арес, острою болью пронзён.
В облаке чёрном летел на Олимп, чтобы Зевс разобрался,
Под руководством кого, рану нанёс Диомед.
Зевс наблюдал этот бой, как троянцы и греки сражались,
Слышал пронзительный крик, раненый сын так орал,
Жалобу выслушал Зевс, обвинение с Афины снимая,
Сына за крик пристыдил, и за желание убийств.

АФРОДИТА

Место любимое – Кипр, дочерей брака Зевса с Фемидой,
Оры, оставив Олимп, летом спускались сюда.
Как-то гуляли они, любовались на волны морские.
Гребнем взвилась вдруг волна, в пене ребёнок лежал.
Небо-Уран просиял, когда дочку его взяли Оры,
Чудом казалась она, необычайной красы.
Оры кричали: "Ура! Родилась Афродита из пены!
Это богиня любви!" – праздничным был их восторг.
Время прошло, подросла, расцвела и окрепла богиня,
Золотом вышит наряд, волосы словно цветы.
Юная дева красой на Олимпе богов покорила,
В них загорелась любовь, лишь появилась она.
Властвует в мире любовь, Афродита её словно будит,
Ярче и солнце блестит, краше повсюду цветы.
Барсы, пантеры и львы как домашние рядом с богиней
Смело богиня идёт, их не боится ничуть.

ПИГМАЛИОН

Счастье дарует она полюбившим безмерно и страстно,
Пигмалион, например, статую сильно любил,
Жертву богине принёс, белоснежную телку с рогами,
И Афродита смогла в статую душу вдохнуть.

НАРЦИСС

Случай другой о любви и вмешательстве в нём Афродиты,
С сыном речного царя, Кефиса, всех поразил,
Очень красивый Нарцисс не любил никого в окружении,
Лучшим считал лишь себя, чувства не зная любви.
Раз заблудился Нарцисс, на глаза нимфе Эхо попался,
Нимфа влюбилась в него, но говорить не могла.
Лишь повторяла слова, окончания фраз у Нарцисса,
Бог своих слуг подзывал фразой с концовкой: "Ко мне!"
Руки к нему протянув, поспешила к любимому Эхо,
Грубо жестокий Нарцисс Эхо рукой оттолкнул.
Сразу померкли глаза, у бедняжки, отвергнутой нимфы,
Эхо с тех пор не видать, в гротах страдает одна.
Многих обидел Нарцисс, а одна в исступлении кричала:
"Чувством любви воспылай, но безответным при том!"
И Афродита, сердясь на холодное сердце Нарцисса,
Заворожила его "эхом" – ответом любви.
Пить захотел царский сын из ручья на весенней охоте.
Чистый зеркальный ручей жертву свою поджидал.
Чтобы удобнее пить, опираясь на камни руками,
Как на отжим от ручья, расположился Нарцисс.
Тут он увидел себя, распростерши над зеркалом руки,
Страстно губами приник, воду ручья жадно пил.
Кара свершилась в тот миг, Афродита его погубила,
Сердце наполнив его, чувством любви "сам к себе".
Высох Нарцисс от любви, не ушёл от себя отражения,
Нежным нарциссом зацвёл, берег цветами укрыл.
Но Афродита сама поплатилась за эту жестокость,
Милый её был убит, сын царя острова Кипр.

АДОНИС

Смелостью всех восхищал бесподобный охотник Адонис,
И Афродиту пленил грацией и красотой.
Зайцев, оленей и серн с Афродитой преследуя вместе,
Всадник как ветер летел, всадница следом за ним.
Без Афродиты пошел на охоту Адонис однажды,
В чаще найдя кабана, с лежбища зверя поднял.
Зверя Адонис погнал, приготовил копьё для удара,
Только сраженный клыком, сам бездыханным упал.
Мёртвое тело в горах отыскала с трудом Афродита,
Ноги разбила она, кровь с них на землю текла.
Алые розы цветут, Афродиты следы отмечая,
Там, где Адонис лежал, вырос цветок анемон.

ЭРОТ

Юный проказник Эрот, Афродиты сыночек любимый,
Был на Ареса похож страстью из лука стрелять.
Зевс при рождении хотел умертвить беспощадно Эрота,
Знал, что для мира несёт горе и бедствия внук.
Разве могла допустить Афродита убийства младенца,
Скрыла Эрота в лесу, львицы кормили дитя.
Вырос Эрот, полетел, золотыми крылами махая,
Лук у него золотой, стрелы на солнце блестят.
Любит Эрот свою мать, как помощник порхает над миром,
Жесткий, коварный и злой, так говорят про него.
Стрелы летят точно в цель, поражая сердца обречённых,
В них загорится любовь, горем иль счастьем полна.

ГИМЕНЕЙ

Сын Афродиты другой, Гименей завсегдатай на свадьбах,
Песни поёт молодым, радостью жизнь озарив,
Выпьет за здравие вина, вспоминая пиры Диониса,
В прошлом на свадьбе отца он, умирая, упал.
Врач Афродите помог, оживив бездыханное тело,
Тайно Асклепий любил, мать Гименея всегда.
С факелом брачным в руке, белоснежные крылья расправив,
Снова для жизни рождён свадебный бог-Гименей.

ГЕФЕСТ

Хилым родился Гефест у верховной царицы Олимпа,
Гера, позора боясь, сбросила в море дитя.
Сильно ударился сын, соскользнув по волне в глубь морскую,
Громко заплакал малыш, ножки себе повредив.
Сразу богини морей малыша подхватили, волнуясь,
В грот унесли и лечить стали, себя не щадя.
Это Тефида – жена Океана из старших титанов,
И Эвринома – их дочь дали Гефесту приют.
Вырос Гефест – бог огня, некрасивым, хромым, мускулистым,
Нежно богинь полюбив, им украшения дарил.
Золото и серебро научился ковать филигранно,
Новый дворец для богинь выковал и загрустил.
Делая кресло, Гефест о жестокости матери думал,
Кресло в подарок послал, села царица в него.
Путы внезапным броском потрясенную Геру обвили.
Крепко богиню стянув, страх поселили в душе.
Царь за Гефестом послал сыновей Диониса с Гермесом:
Снять не смогли мастера с Геры проклятых оков.
Сладким вином опоён, оказался Гефест на Олимпе,
Путы с царицы убрав, сразу почёт заслужил.

ДЕМЕТРА И ПЕРСЕФОНА

Страстно Аид захотел Персефону женой своей видеть,
Свататься к брату пошёл, а не к Деметре-сестре.
Зевс – Персефоны отец, одобряя им сделанный выбор,
Брату совет дал такой: "Дочку мою укради!"
Гею Аид попросил для невесты в Нисейской долине
Вырастить чудо-цветок, землю что мог разверзать.
Чтоб Персефона его сорвала и в разлом провалилась,
Деву подхватит Аид, в царство печали умчит.
Дочери крик услыхав, поспешила Деметра на помощь,
Но на Нисейском лугу след Персефоны пропал.
Солнце спросила она, о судьбе своей дочки любимой,
Гелиос ей рассказал царских особ разговор.
Гневом Деметра полна, оскорбленной себя ощутила,
Сразу покинув Олимп, дочку пустилась искать.
Стала бродить по земле, и слезами свой путь окропляя,
Горечью землю сожгла, голод пошёл вслед за ней.
Как-то Деметра устав, отдыхала у стен Элевсина,
Слёзы бежали из глаз в пыль, оставляя следы.
Глядя из башни, Келей увидал эту сцену печали,
Дочек послал разузнать, кто там сидит за стеной.
Деой она назвалась, убежала от работорговцев,
С Крита её привезли и собирались продать.
Дочек Келея-царя расспросила, нужна ль им служанка,
А Метанейра, их мать, примет ли в доме её?..
Ямба прислугой была во дворце за столом Метанейры,
Гостью узнала она, ей помогала во всём.
Пана достойная дочь, развлекала богиню Деметру,
Део не плакала здесь, нянькой оставшись служить.
Царскому сыну привить захотела бессмертие богиня,
С нею флакон в узелке с чудо амброзией был.
Мальчик лежал на огне, из флакона амброзией смазан,
С криком царица вошла, сына увидев в печи.
В гневе Деметра пред ней показалась в обличии богини,
Матери сына отдав, слуг послала за царём,
Храм повелела создать с Каллихорским источником рядом,
Сразу ушла из дворца к месту, где храм должен быть.
Плачет Деметра и там, обличая жестокость Аида,
Вынужден был всё ж Аид к матери дочь отпустить.
Съесть Персефоне велел от граната зерно, расставаясь,
Свойство имело зерно – мужу жену возвращать.

ТРИПТОЛЕМ

В дар Триптолем получил от Деметры колосья пшеницы
Сын Элевсина-царя сам семена засевал.
Вырос большой урожай под присмотром богини Деметры,
И Триптолем стал учить злато- пшеницу растить.
Змеев крылатых впрягал в колесницу – Деметры подарок,
К скифам летал засевать поле у Линха-царя.
Ночью завистливый царь приходил, чтоб убить Триптолема,
В рысь обращён был злодей, в лес от Деметры бежал.

ЭРИСИХТОН

Низкую злобу людей пресекала Деметра порою,
Эрисихтон, например, царь из Фессалии злой.
Дуб захотел погубить, не послушав запрета Деметры,
Домом дриады тот дуб ровно сто лет простоял.
Кровь полилась из коры, топором беспощадно пронзённой,
Слуги не стали рубить, дерево царь повалил.
Плача дриады пришли, об отмщении просили Деметру –
Жестко царя наказать очень хотели они.
Голод наслав на царя, разорила злодея Деметра,
Царь даже дочь продавал, чтобы еду закупать.
Птицей коровой, конём – при продаже царевна являлась,
Это царя не спасло, с голода сам себя съел.

НОЧЬ. ЛУНА, ЗАРЯ И СОЛНЦЕ

Никта – богиня ночей, в колеснице летит птицей чёрной,
Звёзды на небе горят, Эос-Зарю к утру ждут.
Свет на Востоке разлив, поднимается в небо Селена,
Тащат её тарантас два круторогих быка.
Гелиос-Солнце готов пронестись над землей в колеснице:
Кудри венцом закрепив, вожжи сжимает в руке,
Четверо буйных коней расправляют огромные крылья.
Эос ворота раскрыв, землю росою кропит.
Звёзды, увидев коней, успевают уйти с небосклона,
Путь колесницы – дугой, круто по небу идёт.
Вечером Солнце на чёлн-самоход опускается плавно,
Быстро плывёт на восток, утром, чтоб снова взойти.

ФАЭТОН

Сын у Климены подрос, Фаэтон, он от Солнца рождённый,
Мальчик хотел как отец на колеснице летать.
Вынудил клясться отца его просьбу исполнить любую,
Просьба была, – в небесах Солнце-отца заменить.
Юношу кони несли, и, теряя дорогу на небе,
Вниз посмотрел Фаэтон, в страхе как лист задрожал,
В море кипела вода, колесница сжигала деревья.
Молнией Зевс прекратил этот безумный пробег.

ДИОНИС

Кадма дворец посетив, громовержец увидел Семелу,
Царскою дочкой пленён, в Фивах остался пожить.
Выполнить просьбу хотел, для Семелы, чего ни попросит,
"Мощь громовержца явить!" – Гера внушила ей мысль.
Клятву сдержал всё же Зевс, освящённую водами Стикса, –
Мощь громовержца явил, думая, может пройдёт.
Рухнул в огоне потолок, загорелась одежда Семелы,
Гибели Кадма семьи – ненависть Геры виной.
Просьба Семела была, после смерти разрезать живот ей,
И Диониса извлечь, плод их недолгой любви.
Плющ появился вокруг, защищая от пекла зародыш,
Зевс сына целым достал, сразу в бедро себе вшил.
В теле отца Дионис развивался здоровым и крепким,
Вынув его из бедра, Зевс отдал сына Ино,
Царь Атамант и Ино, от племянника не отказавшись,
В Гере нажили врага, став у неё на пути.
Гера наслала царю в наказание припадок безумия,
Сына Леарха убив, царь побежал за женой,
С сыном она, со вторым – Меликертом, на скалы взобравшись,
Бросилась в волны со скал, их нереиды спасли.
Зевсу Гермес помогал при решении судьбы Диониса,
Выкрав ребёнка, отнёс нимфам Нисейским отдать.
Нимфы, жалея дитя, согласились растить сына Зевса.
Зевс наградил их потом, ныне Гиады они.
Богом вина Дионис подрастал среди нимф виноградных,
Тирсом, обвитым плющом, вина в сосуды он льёт.
Ходит, толпой окружён, в ней менады, сатиры танцуют,
Мудрый учитель Силен, пьяный сидит на осле.

ЛИКУРГ

Это веселье порой раздражало характеры злые.
Царь меж эдонов – Ликург, пир Диониса попрал,
Вылив вино, разбросал золотые сосуды и кубки,
Гнался за богом, а тот – в море к Тефиде ушёл.
Зевс наказал наглеца, оскорбившего юного бога:
Слеп, стал мгновенно Ликург, жил укороченный век.
Но не пошло это впрок, и другие презренным считали
Время в пирах проводить, даже в застольях богов.

ДОЧЕРИ МИНИЯ

Дочери Миния три не пошли на гуляния бога,
Жрец в Орхомен приходил, дочек на празднество звал.
Вечером рыси и львы – появились в гостях у царевен,
Спрятались дочки в подвал тройкой летучих мышей.

ТИРРЕНСКИЕ МОРСКИЕ РАЗБОЙНИКИ

Ветер морской, шевелил Диониса роскошные кудри,
Дуя в пурпуровый плащ, гнал его с берега прочь, –
Близко тирренский корабль, и разбойники работорговцы,
Юношу в плен захватив, руки сковать не смогли.
Кормчий, поняв в чём секрет, говорил: "Отпустить его надо,
Хоть и разбойники мы, бог перед нами стоит". –
Верить не стали ему, от продажи мечтали нажиться,
Вдруг, виноград – в парусах, мачта – плющом поросла.
Чудо! на палубе лев и медведица с рыком явились,
Звери матросов тесня, сбросили в море за борт.
В чёрных акул превратив, всех разбойников и капитана,
С судна исчез Дионис, кормчего трогать не стал.

ИКАРИЙ

В Аттике был Дионис, виноградную лозу оставил,
Лозу Икарий взрастил, сделал из сока вино.
Пробовать дал пастухам, опьянев, пастухи разъярились, –
Ими Икарий убит, как отравитель-злодей.

МИДАС

Мудрый учитель Силен, потерялся во Фригии как-то,
Старца к царю повели, чествовал старца Мидас.
И к Дионису отвёл на десятый день гостя с почётом,
Очень награды хотел, ведь Дионис обещал.
Золото он захотел получать, прикасаясь к предметам,
В золото ветвь обратив, алчный Мидас ликовал,
Но и еда золотой становилась во рту у Мидаса, –
Дар предложил Дионис смыть из Пактола водой.

ПАН

Пан, появившись в толпе, Диониса смешил непрестанно,
Нимфой Дриопой рождён, брошен был матерью Пан,
Рожки козла, борода и копытца у Пана с рождения,
Сына неся на Олимп, им любовался Гермес.
Но не остался там Пан, на земле со стадами гуляет,
В полдень, в жару – в гроте спит, лучше его не будить,
В гневе нашлёт тяжкий сон, напугает внезапно явившись.
Вызвав панический страх, может и войско прогнать.
Метко стреляя Эрот, не обидел вниманием Пана,
К нимфе Сиринге любовь в сердце пожаром зажёг.
В гибкий тростник у реки, превратилась Сиринга от страха,
Срезав тростинки, из них сделал свирель себе Пан.
Только начнёт он играть, собираются нимфы лесные,
Водят вокруг хоровод, нежные песни поют.
Пан как припустится в пляс, невозможно тогда не смеяться,
Весело праздник идёт, если в кругу пляшет Пан.
20.08.02